ГЛАВА 5. В БРАТСКОЙ ПОЛЬШЕ

        Эшелоны двигались не равномерно, то шли без остановки, пробегая мимо мелких полустанков, а иногда и крупных станций, то еле передвигались от полустанка к полустанку. Часто командование и штаб полка находились в неведении о прохождении и состоянии остальных двух эшелонов.

         Лишь на больших станциях начальник штаба майор Рождественский, как начальник эшелона, периодически узнавал через связь железной дороги о их месте нахождения и состоянии и докладывал командиру.

         За время следования все работники штаба и командование как то больше сблизились, узнали друг о друге подробнее, сдружились. Даже командир полка разоткровенничался и рассказал о себе, что рос он в чужой, но хорошей украинской семье, что рано пришлось ему работать и перейти на самостоятельную жизнь, что армия дала ему многое и образование и положение.

         Кода первый эшелон подходил к станции Овруч, командир полка приказал выслать вперёд офицера связи с командой солдат для рекогносцировки места разгрузки и размещения полка. Офицером связи был назначен капитан Андреев и старший лейтенант Подгорнов из первого батальона с отделением солдат.

         С платформы была спущена машина «Шевроле» и рекогносцировочная группа двинулась вперёд эшелонов по грунтовым дорогам. С вагонной духотой было покончено, и как приятно ехать по дороге среди редких перелесков. В открытое боковое окно врывались вихри чуть тёплого ветерка, шелестя листами развёрнутой на коленях топокарты.

         В кузове солдаты со старшим лейтенантом перепели все песни и ко второй половине дня притихли. Машина мчится по уплотненной после недавних дождей песчаной дороге прямо на опускающееся к горизонту всё более увеличивающееся и краснеющее солнце.

         Вдруг сквозь ровный рокот мотора послышались приглушённые один, второй и третий винтовочные выстрелы, потом послышались короткие автоматные очереди и всё стихло. Чуть погодя, впереди на дороге показался человек в гражданском с двумя автоматами на плече и стал руками подавать знак для остановки.

         Капитан, вынув пистолет, приоткрыв дверцу кабины, став на подножку, подал команду «В ружьё». Солдаты, услыхав выстрелы, сами привели оружие в боевое положение и впереди над кабиной, и по бокам торчали стволы винтовок и автоматов.

         Человек, махавший руками, когда машина поравнялась с ним, обратился к капитану:

         - Прошу допомогы, товарыща пораныло.

         - Кто стрелял? – спросил капитан.

         - Та «Бендеры», довезить до мистечка? – попросил он.

         - А вы кто такие? – выспрашивал капитан.

         - Мы ястребкы. Ось бумагы, - показал парень удостоверение, что он является членом поселкового отряда истребителей по борьбе с националистами.

         Для крупных подразделений банды Бендеровцев действующие, ещё в этих местах, опасности не представляли, а для мелких групп и местных активистов могли наносить серьёзные неприятности.

         Трое солдат соскочили с машины и подняли лежащего на обочине молодого парня кое-как перевязанного бельевой рубашкой.

         - У кого есть индивидуальные пакеты? – спросил старший лейтенант Подгорнов и приказал сделать перевязку. Перевязку пришлось делать на ходу, так как состояние раненого быстро ухудшалось. Машина тронулась сначала медленно, а как перевязку окончили, пришлось прибавить скорость.

         В местечко приехали ещё до захода солнца и где то, вероятно у сельсовета, сняли раненого и тронулись дальше. В Олевск приехали, когда уже село солнце, но ещё было светло. Остановились на одной широкой окраинной улице, чтобы подыскать место ночлега.             

         Мимо проходили две девушки, одна русоволосая ещё с несошедшими с курносого носика веснушками, другая смуглая, круглолицая, с пышной копной тёмно-коричневых волос.        

         - Девушки! – обратился старший лейтенант,- Вы здешние?

         - И да, и нет, ответили девушки.

         - А Вы не подскажите где можно остановиться с командой на ночлег? – продолжал Подгорнов.

         - Попытайтесь вон в том доме, - показали на ближайшую довольно большую хату с широким пустым двором, с пустым проёмом вместо ворот.

         Девушки пошли вверх по переулку, а команда и впрямь разместилась в указанном дворе.

         Ночь обещала быть тёплой, и никому не хотелось заходить в дом. Поужинали во дворе хлебом с тушёнкой, и часть солдат, после некоторых шуток и прибауток, улеглась прямо в машине, а часть в доме на полу в большой пустой комнате.

         Старший лейтенант уже снял гимнастёрку и ремни и водной нательной рубахе вышел во двор. Капитан инструктировал часовых у машины.

         Постояв немного у ворот, капитан со старшим лейтенантом собрались уже идти в дом, как из переулка показались те же девушки и направились прямо к ним.

         - Ну как устроились? – спросила русоволосая.

         - Нормально, - ответил капитан, - спасибо за совет. А вы где живёте?

         - И мы здесь, - рассмеялись девушки.

         Познакомились. Оказывается, девушки работают в госпитале, который расположен в Олевске. Одна, русая, зовут её Вера – местная, дочь хозяйки дома, другая – Роза, приехала с госпиталем, а сама из Баку.

         Завязалась беседа. Потом Вера предложила пойти к реке искупаться, пошла в дом и выбежала с большим махровым полотенцем.

         Роза и капитан к реке не пошли. Сколько времени не приходилось вот так сидеть на бревне и беседовать с девушкой на всевозможные темы.

         Луна взошла уже высоко, перевалило уже за полночь. В конце огорода, вдоль речушки, куда ушли старший лейтенант с Верой, поплыло молочно-белое облачко предутреннего тумана.

         Роза забеспокоилась, что так долго нет подруги. Уже собрались пойти на розыск, как вдруг в ворота вбегает Вера и расстроенным голосом говорит:

         - Идите, выручайте Николая, он в комендатуре сидит. Патрули нас у реки забрали в комендатуру. Я во всей комендатуре пока полы не вымыла, меня не отпускали, а его не отпускают, он без документов.    

         И правильно, он пошёл без гимнастёрки. Взяв гимнастёрку, ремни, удостоверение личности и фуражку, все втроём пошли в комендатуру. Не обошлось без нотаций и в адрес капитана за то, что не зарегистрировался с командой в комендатуре.

         С рассветом выехали в Рафаловку, где подготовили всё для встречи эшелонов.