Глава 6. ВИСЛА – ОДЕР - Стр. 8

Взорвались две мины, задев своими рожками за брёвна-боны, трос разнесло в стороны, остальные мины поплыли к мосту.

         Вся сила огня была брошена на уничтожение сорвавшихся с брандвахты мин, но уничтожить все их не удалось, мины медленно приближались к мосту.

К 18:00восемь мин подошли к мосту, из которых семь прошли между опорами, не задев ни одну сваю. У всех была почти полная надежда спасения моста, но последняя мина на самой стремнине под центральной частью моста задела опору и грянул зловещий взрыв. Вверх взметнулся громадный столб воды, во все стороны летели брёвна, щепы и целые прогоны, насадки со щитами настила.

         Когда всё улеглось и утихло, раскрылась ужасная картина разрушения. Самая центральная часть моста полностью уничтожена, далее вобе стороны были разрушены опоры и верхнее строение.

         Всего разрушению подверглось 21 опора, из них 12 опор на самом глубоком месте. От моста вниз по течению реки уплывали сотни кубометров древесины. Пропал длительный и самоотверженный труд сотен понтонёров и армейских сапёров, при этом многие поплатились даже своей жизнью.

         О быстром восстановлении моста не могло быть и речи, поэтому было решено вместо разрушенных пролётов моста ввести наплавную часть из понтонного парка.

         Однако, вследствие систематических повреждений паромов парка ТМП, работавших при строительстве деревянного моста, не оказалось достаточного количества паромов, чтобы перекрыть разрушенную часть моста.

         По распоряжению штаба инжвойск фронта полк получил часть парка ДМП-42 (деревянный мостовой парк образца 1942года) из которого и была введена наплавная часть моста.

         Движение грузов по мосту восстановилось, но противник не оставил мост в покое и продолжал систематически вести артиллерийский обстрел по мосту.

         Для извлечения из реки затопленных паромов и деталей парка в полк прибыла команда 121-й группы 12 ОРАСС (Отряд речной аварийно-спасательной и судоподъёмной службы), но к водолазным работам они приступить не смогли  ввиду беспрерывного и сильного обстрела противником зеркала реки. Их лёгкие водолазные костюмы, мягкие скафандры не обеспечивали безопасности работы водолазов в условиях обстрела и разрыва снарядов в воде.

          К исходу дня десятого марта прибывший к мосту начальник штаба полка майор Рождественский организовал работы по извлечению из реки имущества силами самих понтонеров без каких либо водолазных приспособлений. Команды по розыску, зачаливанию и извлечению имущества с лодок, катеров и полупонтонов ныряли в воду и находили затопленные паромы. Под угрозой гибели под водой во время разрыва снарядов вследствие воздействия на уши и органы дыхания водяного тарана, понтонёры прикрепляли крюки с тросами к найденному затопленному имуществу.    Далее работали трактора и вороты.

         На глубоких местах затопления работа понтонёров по разборке и извлечению конструкций под водой напоминала собой работу японских ныряльщиков по добыче жемчуга.

         Чтобы снять колесоотбой, лобовой щит или полупрогон, понтонёру неоднократно приходилось нырять к одному и тому же зажиму или стрингерному болту, причём выгадывать время в интервалы между выстрелами артиллерии противника.

         Постепенно на берегу стало накапливаться понтонное имущество, извлечённое из реки, к которому тут же приступали ремонтники, очищали и красили деревянные детали, ремонтировали, правили, заваривали металлические элементы и конструкции.

         Майор Рождественский своего помощника капитана Андреева, который несколько суток без смены находился на месте строительства моста, отправил в село Ной-Мюль, где размещался штаб полка.

         Сев в «виллис»командира полка, капитан решил уже в дороге вздремнуть, ведь за всё время нормально поспать не приходилось, да и все офицеры при строительстве моста спали урывками и хорошо если приходилось уснуть в машине при поездке к дальнему пункту заготовки леса и на обратном пути к мосту.

         Однако капитану и здесь уснуть не пришлось. Находившийся в машине старшина Логачёв А.А., значившийся по должности командиром отделения управления, а фактически выполнял роль не то адъютанта, не то охранника при командире полка, что то сказал шофёру Гвоздеву К.Д. и машина поехала по ухабам вдоль берега по бездорожью в сторону города Кюстрина (Костшина).

         - Стой, Кузьма! – сказал капитан шофёру. – Куда едешь? Нам ведь через лес, там хорошая укатанная дорога.

         Шофёр подчинился команде капитана, затормозил, и остановился в нерешительности, не разворачивая машину обратно, вопросительно посмотрел на старшину.

         - Товарищ капитан, у нас ещё одно небольшое задание, - сказал старшина, - командиру рыбки наловить, да и Федя просил для Михаила Дмитриевича. Мы быстренько.

         Только сейчас капитан заметил возле себя у заднего сидения большое ведро-тару и сачок без рукоятки.

         Ясно! Под шум взрывов снарядов, где нибудь у берега бросят толовую шашку, и черпай оглушённую рыбу в ведро.

         Этим промыслом Логачёв частенько занимался.

         Проехав километра три, машина остановилась на опушке леса недалеко от реки.

         - У нас здесь лодка, - сказал старшина, забирая ведро, топор и сачок, - а Вы вздремните, пока мы справимся.

         Но капитан уже спал, согнувшись на заднем сидении.          

         Сколько времени прошло, час или больше, когда вдруг от сильной встряски капитан проснулся и по привычке выскочил из машины.  

         - В чём дело? – спросил он старшину, стоявшего тут же рядом и с виду сильно взволнованного. – Что случилось? Где Кузьма?

         - Здесь я, - ответил водитель.

         - Ну, тогда поехали что ли, чего стоите? – распорядился капитан.

         - Товарищ капитан, там мина, - сказал старшина.

         - Где? На дороге? – удивился капитан.

         - Нет, в реке, - ответили оба в одно слово.

         - В реке? Какая, сплавная, далеко? – стал расспрашивать капитан, догадываясь, что их так взволновало.  

         - Наверное. Я их раньше не видел, огромная, круглая с рожками, наверное, такая же, как те, которые мост взорвали. Мы чуть на неё на лодке не нарвались. Но она не плывёт, а болтается на одном месте, - сбивчиво отрывистыми фразами доложил старшина.    

         Не плывет, говоришь? – переспросил капитан и, не дождавшись ответа, как будто про себя проговорил, - на якоре или противовесом за грунт задела. Где лодка? Далеко мина от берега?

         - Лодка здесь, у берега, а мина в 100-150-и метрах на глубоком месте, - вступил в разговор Гвоздев.

         Вот задача. Что делать? Ехать к мосту звать людей расстреливать затея  бесполезная. Пока туда да обратно её может сорвать с мели течением и пойдёт на мост. И хорошо если краем пройдёт между сваями, а если выйдет на середину, а там наплавная часть, между понтонами и метра нет зазору. Взлетят «деревяшки» - бежали мысли в голове капитана.

         - Товарищ капитан, а если подорвать её, предложил Логачёв, у нас есть тол, капсюли, шнур бикфордов.

         - Как к ней подступиться? Поехали, посмотрим, - сказал капитан, направляясь к лодке.

         Взошла луна, на лесной отмели появились её отблески на чуть заметных волнах от лёгкого ветерка. Логачёв тихонько вёл лодку, вглядываясь в гладь реки. Капитан напряжённо смотрел вперёди по сторонам, держал вёсла в готовности остановить ход лодки.

         - Где то должна быть здесь. Ведь здесь была, - заволновался старшина.

         - Наверное, сорвалась с отмели и уплыла. А ну-ка, дай я лягу на нос лодки, а ты слушай внимательно мои команды, -  сказал капитан, переходя в переднюю часть лодки.

         Подавая команды, капитан вглядывался вперёд. Лодка чуть-чуть скользила по реке. Метров через сто и в стороне ближе к берегу кое-где виднелся из воды прошлогодний камыш недалеко от которого показался чёрный огромный шар наполовину скрытый под водой, в верхней части поблескивали закруглённые кончики рожков-взрывателей.

         Стой! Обе табань! – подал резкую команду капитан.

         Лодка рывком остановилась и чуть попятилась назад.

         До мины было метров 15-20, но её огромный корпус, в диаметре вероятно более метра, был хорошо виден.

         Капитан лёг на носовую часть лодки, выдвинувшись чуть ли не наполовину своего корпуса, протянув вперёд руки с растопыренными пальцами, тяжело дыша, стал тихонько подавать команды гребцу, как будто от его голоса могли сработать взрыватели.

         - Обе греби по малу! Чуть вперёд! Ещё чуть! Тихо, тихо! Стой!

         Пальцы рук коснулись холодного корпуса мины ниже уровня рожков. Чуть толкнув  корпус мины, капитан ощутил упорное сопротивление мины. Значит, держится крепко за грунт противовесом.

         - Обе табань! – тихо скомандовал капитан. Лодка помалу стала отходить кормой к берегу.

         - Разворачивай и на берег, будем готовить заряд, - приказал капитан, переходя на банку к своим вёслам.

         На берегу к двухметровой жерди привязали толовую 400-т граммовую шашку, изготовили зажигательную трубку длиной около метра, привязали её к жерди и вновь сели в лодку.